Введение. Цветообозначение относится к наиболее архаичному пласту лексики любого языка. Оно имеет ярко выраженную национально-культурную специ­фику и является важной составной частью языковой и лингвоцветовой картин мира. В природе цвет — это объективная и независимая данность, но в культуре и языке восприятие цвета совершенно субъективное. Различие особенностей менталитета, уникальная и самобытная материальная культура, присущая одному отдельно взятому народу, а также природная среда влияют на цветовосприятие. Цвет в калмыцком языке основательно и отдельно как лингвокультурологическая проблема не изучался. Проблема комплексного изучения цветообозначений остается на периферии калмыцкой филологической науки. Цель статьи ― на основе калмыцких сказок в записи ученого Г. Й. Рамстедта проанализировать один из основных цветовых символов — белый цвет — с точки зрения лингвокультурологии. Результаты. В цветовом спектре у монголоязычных народов белый цвет считается главным. Компаративный анализ лексемы цаһaн позволяет выделить специфические особенности исследуемого колоронима в неродственных языках (калмыцком и немецком). Проанализировав фольклорные тексты Г. Й. Рамстедта, приходим к выводу, что лексема цаһан обладает более широким спектром значений. Она является цветовым определителем предметов, воспринимаемых человеческим зрением, при этом диапазон цвета охватывает оттенки от белоснежного до серого, в немецком переводе от ослепительно-белого ‘blendendweiß’ до серебряного ‘silber’.

Введение. Настоящая статья посвящена пространственным употреблениям послелога деер в калмыцком языке. В семантической системе послелогов, образующих послеложные конструкции, открывается сложная область различных отношений. Особое место в монгольских языках занимают пространственные значения послелогов. Послелог деер — один из распространенных и продуктивных послелогов в монгольских языках. Целью исследования является описание пространственных значений послелога деер в калмыцком языке. Материалом исследования послужили данные, выбранные из различных словарей, художественных и публицистических текстов, находящихся в Национальном корпусе калмыцкого языка, Калмыцкого национального корпуса, Калмыцкой электронной библиотеки. Результаты исследования. Данный послелог отмечен во всех словарях монгольских языков и является одним из распространенных и продуктивных послелогов. Выражает самые разнообразные отношения, вытекающие из его синтаксических связей: пространственные, временные, комитативные, целевые, количественно-ограничительные значения. Наряду с конкретными, реальными отношениями данный послелог в различных речевых ситуациях приобретает дополнительные, иногда весьма абстрактные значения, отталкиваясь от своего основного значения. Подробно рассмотрены пространственные значения послелога деер в калмыцком языке. Помимо своего основного значения — расположения или движения на поверхности, данный послелог обозначает движение или совершение действия над поверхностью объекта без достижения контакта, возле, около ориентира, а также показывает направленность действия. Этот послелог может выражать «событийное пространство». Выводы. Анализ пространственных отношений, выражаемых послелогом деер, показал многообразие передаваемых значений в различных речевых ситуациях, а также особенности его употребления в калмыцком языке.

Введение. Статья посвящена изучению языков некоторых национальных меньшинств, проживающих в городском округе Хулун-Буир автономного района Внутренняя Монголия КНР. Исследование представляется актуальным, поскольку затрагивает ряд малоизвестных в отечественном монголоведении языковедческих вопросов. Основной целью исследования является рассмотрение некоторых аспектов языковедческого изучения в публикациях южномонгольских авторов. Материалами исследования явились научные работы южномонгольских исследователей Боусяна, Энхэбату, Цэбэрхас, Урангуа, Юй Шаня, Сэрэнбату. Результаты. Существующее ныне деление на языки и диалекты имеет некоторые расхождения в Китае и России, которые, очевидно, требуют выработки единого общепринятого стандарта. Старобаргутский диалект, сохраняющий ряд забытых в других современных монгольских языках слов, требует продолжения сравнительно-сопоставительного изучения. Даурский язык и его диалекты плодотворно изучаются филологами. Выяснено, что большое внимание исследователи уделяют сравнительному анализу даурского языка с монгольским, особенностям хайларского и бутхаского диалектов даурского языка. Выводы. Для создания полноценной картины языковой ситуации в Хулун-Буире отечественным филологам необходимо в содружестве с историками и этнографами разрешить ряд вопросов, связанных со стандартизацией языков и диалектов региона, и начать комплексное изучение научных разработок исследователей Внутренней Монголии. В целом языки и диалекты Хулун-Буира, как показывает наше предварительное изучение, представляют собой перспективное исследовательское направление в отечественном монголоведении.

Введение. В 1970 г. в Монголии на официальном уровне началось обучение кириллице, что способствовало успешной борьбе с неграмотностью в стране. Все принимавшие участие в этом проекте специалисты были награждены золотой медалью Н. К. Крупской от ЮНЕСКО. Исследование современного состояния письменной грамотности связано с социолингвистической проблематикой обучения монгольскому языку и письменности. Кроме того, монголы используют для общения в Интернете латиницу, а с 2025 г., согласно принятым законам, в официальном документообороте, наряду с кириллицей, будет использоваться монгольская национальная письменность. В связи с этим возникла необходимость изучения письменной грамотности среди монголов в использовании кириллицы. Цель. В данной работе мы исследуем современное состояние письменной грамотности среди монголов, определяем перспективы и изучаем опыт других стран в подобных проектах. В этих целях в рамках социально-лингвистического исследования с использованием статистических методов был выполнен анализ материала, изучены социальные факторы и законодательная база, влияющие на письменную грамотность. Выводы. В опросе принимали участие представители более 10 разных профессий — учителя, парикмахеры, повара, математики, государственные служащие, студенты и пенсионеры, разделенные на три возрастные категории. Результаты исследования показывают, что уровень письменной грамотности, а также способности составить самостоятельно текст составляет 47,5 % в возрастной категории 16–30 лет, 78,4 % — в категории 31–40 лет и 52,1 % — для лиц старше 41 года. В совокупности уровень кириллической грамотности в указанных возрастных категориях составляет 59,3 %. Определенное беспокойство вызывает влияние использования латиницы на кириллическую грамотность среди представителей молодежи 16–30 лет.

Введение. В статье рассматриваются разные типы условных конструкций в бурятском и калмыцком языках, выраженные условным деепричастием или с помощью союзных слов. Цель статьи ― рассмотреть выражение условных значений в калмыцком и бурятском языках. В работе анализируется, как соотносятся условные предложения, маркированные деепричастием на –хла или -bol и союзные способы выражения временных и условных значений в калмыцком языке; для сравнения привлекаются также данные бурятского и халхасского языков. Материалом послужили как полевые записи автора (небольшой устный корпус, цитаты из которого приводятся без указания на источник), так и корпуса калмыцкого и бурятского языков (Калмыцкий корпус, далее — КК, и Бурятский корпус, далее — БК). Результаты. Условные конструкции в монгольских языках традиционно выражаются нефинитной формой условного деепричастия (форма на -bal в халха-монгольском и бурятском в калмыцком языке была вытеснена новой формой условного деепричастия на -хла). Наряду с этим способом выражения условного значения возникают модели, похожие на союзное сложное предложение с союзами хэрбээ в бурятском и кемр в калмыцком, стоящими в начале клаузы. Эти относительно новые стратегии выражения условного значения используют монгольские элементы, но синтаксически напоминают языки с союзными стратегиями сложного предложения, в частности русский. В центре внимания находится вопрос о развитии союзного оформления: можно ли интерпретировать это как контактное влияние русского языка? Союзная и деепричастная стратегия выражения условного значения используются одновременно: во многих монгольских языках есть больше одного способа выразить условное значение. На материале корпусных данных рассматривается частотность разных способов оформления условных конструкций в бурятском и калмыцком языках. Развитие условных союзов хэрбээ в бурятском и кемр в калмыцком может быть интерпретировано как контактное явление. Однако грамматикализация условного деепричастия гихлә в показатель условной конструкции представляется результатом внутреннего развития, характерного для грамматикализованного глагола ги- ‘говорить’ в калмыцком и для семантического развития дицендиальных глаголов в языках мира.

Введение. Модальность присутствует в любом языке на уровне слова, словосочетания, предложения. В свете сказанного нет ничего неожиданного в том, что средства её выражения можно наблюдать на самых разных ярусах языка: модальность выражается на синтаксическом, морфологическом, лексическом, фонетическом уровнях; очень часто морфологические, синтаксические и другие средства выступают комбинированно. Несмотря на очевидную универсальность данного явления, проблема модальности в монголоведении еще не получила своего полного описания, а литература о модальных и функционально-модальных словах в частности очень ограничена. Цель. В статье поднимается вопрос о лексических единицах — существительных, прилагательных, наречиях, выполняющих в некоторых условиях функции модальных слов в силу их склонности к развитию вторичных употреблений, в частности, функцию модальных слов, усиливающих, подчеркивающих определенный отрезок высказывания. Результаты. Функционально-модальные слова, имея разные формально-морфологические признаки и свои первичные лексические значения, из-за заложенного в их семантике эмоционально-экспрессивного оттенка могут в сообщении, наряду с модальными словами, выражать их общее грамматическое значение — отношение (разноаспектное) говорящего к содержанию своего высказывания или его части. Рассмотренные функционально-модальные слова не отличаются от своих «собратьев» по лексико-грамматическому разряду, но эпизодические утраты лексического значения в связи с выполнением функции модального слова привлекают к ним внимание как явление, знаменующее собой возможное начало затемнения лексического значения и последующих деривационных процессов — лексикализации, транспозиции, перехода из одной части речи в другую. Касается автор и принципиального теоретического вопроса о включении / невключении в категорию модальности эмоционально-экспрессивных значений, которые многие исследователи исключают из названной категории, объясняя это тем, что они не выражают логико-рассудочную квалификацию содержания высказывания. Языковой материал, как представляется автору, сопротивляется делению высказываний на логико-рассудочные и эмоционально-экспрессивные, так как во многих случаях даже в рамках одного слова эти два аспекта предстают в неразрывном единстве.

Введение. В 2002 г. известные монголисты Джон Крюгер и Роберт Сервис издали книгу «Калмыцкие старинные рукописные документы Исаака Якоба Шмидта», в которой представлены факсимиле, транскрипция и перевод на английский язык эпистолярных документов, которые охватывают период с 1800 по 1810 гг. Большая часть писем — 54 из 80 — отражает переписку И. Я. Шмидта с князьями Тундутовыми, в том числе 18 — от Эрдени Тайши, 27 — от Цебека, еще 9 — от Джамба Тайши. Эти письменные памятники хранятся в архиве Общины моравских братьев г. Хернхут (Unitas Fratrum ― «Объединенные братья») в папке (R.15.R.IIa № 5). Цель статьи ― рассмотреть некоторые фонетические и морфологические особенности калмыцкого языка по данным опубликованных писем И. Я. Шмидта. Результаты. Язык писем И. Я. Шмидта отражает этап развития калмыцкого языка конца XVIII – начала XIX в., характеризующийся закономерным сближением фонетических и грамматических норм письменного литературного языка с живой народной речью. Материалы текстов писем показывают, что в начале XIX столетия имеет место процесс перехода сочетаний -ou и -öü в долгий гласный [u:] и [ü:] соответственно. В языке писем И. Я. Шмидта при передаче глаголов повелительной формы 2-го лица множественного числа зафиксировано несколько случаев использования разговорного форманта -tan, вместо традиционного показателя -qtün / -qtun. Языковые процессы, связанные с редукцией кратких гласных непервых слогов слова, сокращением морфологических формантов и др., нашли свое отражение в большей или меньшей степени в тексте исследуемого памятника.

Введение. В статье сравнивается употребление маркеров плюралиса существительных в современных халха-монгольском и бурятском языках. В монгольских языках использование показателей множественного числа существительных факультативно. При этом в бурятском языке они употребляются чаще, чем в монгольском. Цель. Чтобы выяснить, насколько сильно разнятся количественные показатели на сегодняшний день (и уже на основании этих данных делать какие-то выводы), автор собрал два мини-корпуса газетных статей схожей тематики (политика, экономика, культура, спорт), опубликованных в интернет-версии монгольской газеты «Өнөөдөр» и бурятской интернет-газете «Буряад үнэн» с апреля по август 2020 г. — в период, непосредственно предшествовавший началу данного исследования: автору было важно, чтобы данные максимально отражали сегодняшнее состояние языка. Объем мини-корпуса монгольских текстов составляет 10 032 словоупотребления, бурятского — 10 261 словоупотребление. Материалом исследования стали именно газетные тексты, так как они быстрее и в большем объеме, чем художественные или научные, вбирают в себя новшества, появляющиеся в языке. Наиболее достоверные результаты мог бы дать анализ полевого материала, но сейчас проведение полевых исследований затруднено из-за эпидемической ситуации. Было решено собрать материалы вручную, а не пользоваться имеющимися в общем доступе «большими» корпусами, поскольку требовалось сравнить тексты, аналогичные по тематике, объему и времени создания, а в «больших» корпусах не всегда технически возможно ограничить сферу поиска, что затрудняет сравнение количественных данных по двум языкам. Результаты. Собранный материал показывает, что в монгольских публицистических текстах маркеры плюралиса существительного употребляются в среднем в 3,5 раза реже, чем в бурятских. В то же время известно, что в памятниках среднемонгольского языка маркеры множественного числа встречаются в 4 раза чаще, чем в современном халха-монгольском языке. В заключении автор формулирует вопросы, возникшие после получения количественных данных и требующие дальнейшего изучения.

Введение. В статье рассматриваются традиционные темы в эпическом репертуаре джангарчи Телтя Лиджиева, одного из талантливых и самобытных джангарчи, исполнителя песен выдающегося рапсода XX в. Ээлян Овлы. Материалы. Среди записей калмыцкого фольклора, выполненных сотрудниками КНИИЯЛИ (ныне — КалмНЦ РАН) во время полевых экспедиций в 1960–1990-х гг., имеются аудиозаписи известного джангарчи Телтя Лиджиева. Запись осуществлена Н. Ц. Биткеевым во время фольклорной экспедиции по районам Калмыкии летом 1970 г. Целью настоящей работы является исследование поздней традиции «Джангара», бытовавшей во второй половине XX в., на материале сохранившихся записей эпического репертуара джангарчи Телтя Лиджиева. Результаты. Эпический репертуар Телтя Лиджиева как представителя школы Ээлян Овлы состоит из вступительной части (пролога оршл) и десяти песен. Телтя Лиджиев, несомненно, владел формульным языком, традиционными композиционными приемами, которые обеспечивали последовательность его повествования. Сказитель, зная все этапы каждой темы и технику составления формульных оборотов и самих формул, владея композиционными приемами, обретал некую определенную основу, на которой строил свое повествование. В песнях Телтя Лиджиева присутствуют такие традиционные темы эпического повествования, как: выбор богатыря; седлание коня; снаряжение богатыря; отправление в путь; преодоление пути; прибытие на пограничье; вхождение во дворец; поиск; богатырский поединок; пленение и клеймение; исцеление богатыря; возвращение; пир. Рассмотрение песен Телтя Лиджиева показало, что традиционные темы эпического повествования прочно сохранились в памяти джангарчи. Но, вместе с тем, необходимо отметить, что каждое исполнение уникально, джангарчи во время сложения эпического текста выбирает тот или иной путь трансляции, строит повествование по своему плану, используя традиционные слагаемые эпоса. Таким образом, джангарчи является носителем традиции, привнося новые элементы в исполнение эпических песен «Джангара».

Введение. Автор избрал темой данной работы фольклорные рассказы о 12-летнем календарном животном цикле у калмыков и других народов Азии, у которых этот календарный цикл получил распространение — у монголов, бурят, алтайцев, тувинцев и ряда других народов. Цель. Главный предмет внимания автора — рассказ о сложении 12-летнего животного цикла и роли отдельных животных персонажей традиционного фольклора в его формировании. Результаты. Отмечается роль некоего верховного персонажа в установлении такого календаря, причем в монгольских сюжетах эта роль отведена Будде. Отличительная особенность повествований об участии животных в сложении календаря — то, что в них значительное место уделено верблюду, не попавшему в состав календаря, как повествуется, из-за хитрости мыши. Сюжет об отношениях верблюда (у некоторых народов ― оленя) и мыши получает самостоятельное распространение даже у тех народов, которые не используют 12-летний животный календарь, хотя рассказы об отношениях других животных, вошедших в календарь, в сюжетном репертуаре фольклора народов Азии не представлены. Вывод. Сложение повествования о появлении 12-летнего животного цикла представляет собой этиологический миф, сложившийся в начале XIII в. на основе сюжетов о споре животных, после появления данного календаря у монголов. Фольклорные материалы в виде иных сюжетов, связанных с календарем и частично вошедших в животный эпос, указывают на сопряжение во времени появления календаря и принятия письменности, а также возможную историческую связь животного календаря с практикой гаданий.

Имя тайши Шеаренга хорошо известно по историческим документам, при этом достоверная биография его неизвестна. В различных источниках встречаются порой противоречивые сведения о его происхождении и количестве его подданных. В силу обстоятельств, сложившихся вследствие падения Джунгарского ханства в 1758 г., тайша Шеаренг со своими подданными оказался в калмыцких кочевьях на р. Волге. Согласно выводам некоторых исследователей, он был одним из инициаторов откочевки калмыков в 1771 г. с берегов р. Волги. После перекочевки в пределы прежнего отечества тайша Шеаренг был возведен маньчжурским императором в звание цзюньвана, а местом кочевки его подданных была определена территория современного Ховдского аймака Монголии. В данной статье приводятся данные о родословной тайши Шеаренга и количестве его подданных по известным историческим летописям и архивным источникам.

Среди ойратов Синьцзяна и калмыков России хорошо известны исторические легенды и предания, связанные с именем Анджатан-ламы. В Синьцзяне история создания Анджан курэ (1712) и его настоятелей всегда вызывала большой интерес. При этом в своих публикациях исследователи указывают около десяти монашеских имен, под которыми был известен Анджатан-лама. В наиболее ранней по времени публикации статье на эту тему профессора Мададжэна, монашеское имя Анджатан-ламы было указано как Лубсандандзин. Довод авторитетного ученого был принят другими и не вызывал сомнения. Однако в ходе дальнейшего исследования выяснилось, что это имя принадлежит другому известному буддийскому учителю. В данной статье впервые даются некоторые сведения о биографии Анджатан-ламы, обнаруженные автором в ходе поисковых экспедиций и на основе некоторых письменных источников.

Данная статья посвящена исследованию черного бунчука (сульде) ойратского Галдан Бошокту-хана. Известно, что в культуре кочевых народов бунчук издревле служил знаком власти, а точнее воспринимался как символ сакрального местопребывания гения-хранителя властителя и его подданных. Черный бунчук (сульде) Галдан Бошокту-хана хранится во Внутренней Монголии в Ордосе. Нет достоверных данных, свидетельствующих о том, каким путем он попал в Ордос и почему хранится именно там. В ходе исследования использовался большой пласт устных преданий и обрядовых действий, связанных с обрядом жертвоприношения черному бунчуку.

После падения во второй половине XVIII в. Джунгарского ханства по распоряжению Цинских властей в китайской историографии появляются «высочайше утверждённые» официальные труды, посвященные «описанию усмирения джунгаров». Кроме того, были установлены стелы, провозглашающие победу Цинского императора над джунгарами. Одна из таких стел была установлена на горе Геденг, что находится близ г. Монголкурэ на современной границе Китая и Казахстана. Стела известна под разными названиями — «Стела на горе Геденг», «Илийская стела на горе Геденг», «Стела на горе Геденг у Монголкурэ». Текст на каменной стеле написан на четырех языках: маньчжурском, китайском, тибетском и ойратском («ясное письмо»). В данной статье исследуется текст на «ясном письме», состоящий из 9 строк и 266 слов.

Введение. Статья посвящена вероисповедной политике, оказавшей влияние на судьбы этноконфесссиональных служилых сословных групп юго-востока Российской империи в раннее Новое время. Впервые в историографии изучены перевод из Сибири в Поволжье ойратов — беженцев из Джунгарии («зюнгорцев»), принявших крещение, и включение их в состав Ставропольского калмыцкого войска. Материалы и методы. Исследование основано на документах центральных и местных учреждений, отразивших их позицию относительно как джунгарских выходцев, так и иррегулярных формирований крещеных калмыков на степной границе государства в целом. Научный инструментарий работы охватил методы источниковедения и археографии, позволившие провести систематический анализ источников и вскрыть их связи, характеризующие направления российской политики в джунгарском вопросе. Результаты исследования. Установлены причины, внешние и внутренние, побудившие власти пойти на зачисление джунгар в Ставропольское калмыцкое войско, именно необходимость его укрепления как пограничной военно-полицейской силы и снятия конфликтов с Цинами из-за подданных в Южной Сибири. Прослежены размещение и обустройство новоселов на свободных землях Ставропольского войска. Воссоздана также судьба лидера пришедших на Волгу джунгар, которым был нойон Норбо Данжин, родственник Амурсаны, после крещения — полковник, ставропольский войсковой судья, консультант Коллегии Иностранных дел. В порядке дискуссии частный сюжет о джунгарском пополнении в Ставрополе-на-Волге очерчен историографически, выделена его корреляция с состоянием литературы о контактах России, Цинов, кочевников (джунгар, казахов). Заключение. Автор констатирует, что гибель Джунгарского ханства означала громадный геополитический сдвиг, вынудивший Россию перестроить внешнюю политику на степных юго-восточных окраинах и нарастить ее военную составляющую, по причине чего джунгарский строевой резерв Ставропольского корпуса и подтвердил свою востребованность.

Введение, На основе анализа архивных источников показан процесс становления и развития партийно-советской печати Калмыкии в 20–30-е гг. ХХ в. Партийная организация Калмыкии уделяла серьезное внимание развитию средств массовой информации. Если до 1926 г. в Калмыцкой области выходила только одна печатная газета «Улан Хальмг» («Красный калмык»), то с 1926 г. начали издаваться газеты «Красная степь», «Калмыцкие известия», журналы «Вестник Калмыцкого обкома ВКП(б)», «За работу» и др. Источниковедческой основой статьи являются документы партийного фонда Национального архива Республики Калмыкия. Степень достоверности результатов исследования обеспечивается привлечением значительного объёма документальных источников. Анализ архивных материалов осуществлен на таких принципах, как объективность и историзм. Целью данного исследования является анализ деятельности Калмыцкой областной партийной организации в становлении печати Калмыкии. Результаты. Сделан вывод о том, что вопросы развития печати регулярно рассматривались на партийных конференциях, пленумах и заседаниях бюро Калмыцкого обкома партии. Бюро Калмыцкого обкома ВКП(б) укрепляло республиканские и улусные газеты и журналы опытными журналистами. В издаваемых книгах и брошюрах обобщался опыт политической, организационной и идеологической деятельности партийных организаций. Издание газет и журналов на калмыцком и русском языках укрепляло связи партии с народом, облегчало проведение в жизнь своей политики. Печать использовалась партией и партийными организациями как политическое орудие в мобилизации и просвещении трудящихся.

Введение. Статья посвящена начальному периоду истории Элисты как города. Впервые делается попытка сравнения антропологических параметров городского пространства на первоначальном этапе истории города и в настоящее время. Цель статьи ― рассмотреть первый, ключевой, этап становления и развития Элисты как центра Калмыцкой Автономной области. Основным материалом для анализа послужили документы Национального архива Республики Калмыкия. Методы. Исследование проводилось с использованием исторического и структурно-функционального метода. Результаты и выводы. Автор приходит к выводу о том, что сохранение старых зданий до настоящего времени является репрезентацией собственной локальной памяти города. Показано, что важную роль в подобной репрезентации сыграла сохранность исторической архитектуры.

Введение. Предлагаемая публикация представляет собой введение, текст двух биографических интервью и комментарии к тексту. Обе беседы состоялись в Элисте (2004 и 2017 гг.) в рамках исследовательского проекта «У каждого своя Сибирь», который посвящен важному в истории Калмыкии, но еще недостаточно исследованному антропологами и социологами периоду депортации народа в Сибирь (1943–1956 гг.) и памяти об этом. Цель и задачи проекта — показать повседневные практики выживания и калмыков в Сибири. Результаты. В спонтанном биографическом интервью с упором на годы депортации калмыков важны не только приведенные факты, о которых мы иначе не узнаем, как только из устного повествования, но и рассказанная история внутренней жизни: чувств и мыслей взрослеющих девушек. К тексту спонтанных интервью был применен текстологический анализ и метод деконструкции текста. Из транскрибированного текста интервью мы видим стратегии выживания женщин, включая инициативность и риск, и сверх-усилия в интеграции юного поколения спецпереселенцев в принимающем обществе. Для многих калмыков того поколения средняя школа была «стеклянным потолком», ограничением в жизненных выборах. В приведенных биографиях показаны гендерные стратегии городской девушки, выросшей в семье образованных родителей, и сельской девушки из простой семьи. В нарративе Р. Ц. Азыдовой мы встречаемся с немыслимым сегодня социальным пакетом для студенток КУТВа, имеющих детей, — так работала политика коренизации в СССР, а также много узнаем о повседневных практиках довоенной Элисты. В рассказе Т. С. Качановой особенно четко проявляется «язык травмы», в первую очередь, памятью тела, лексикой смерти и проявлениями смеха. Текст интервью представляет интерес для всех исследователей депортации калмыков и памяти об этом периоде.

Ойратские рукописи из Синьцзяна до последнего времени оставались не доступными для исследователей в силу ряда обстоятельств. Большая часть рукописей хранится в частных коллекциях. По некоторым данным, только на территории Или-Казахской автономной провинции у проживающих там олетов более 300 личных коллекций, в которых по приблизительным подсчетам насчитывается более двух тысяч рукописей. Крупным хранилищем текстов на «ясном письме» ойратов является Фонд древних рукописей национальных меньшинств Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР, созданный во второй половине 1970-х гг. Основой для его создания послужили рукописи и ксилографы из личных коллекций, которые удалось сохранить в годы культурной революции. В ойратской коллекции Синьцзяна хранится 398 рукописей и ксилографов различного содержания: буддийские сочинения канонического содержания (сутры, шастры, девоциональные тексты), произведения литературы популярного буддизма (джатаки, поучения, дидактические наставления и изречения, обрамленные повести и др.), астрологические, обрядовые и фольклорные тексты.

В монгольской литературе XVII в. среди произведений исторического содержания особо выделяется биография Зая-пандиты Намкайджамцо, написанная его учеником Раднабхадрой, известная под названием «Лунный свет. История рабджам Зая-пандиты». Произведение Раднабхадры является ценным источником по средневековой истории, культуре и религии ойратов. Однако сведения о биографии самого автора этого сочинения нам неизвестны. В данной статье приводятся некоторые новые сведения о деятельности Зая-пандиты и деятельности его ближайшего ученика, который был не только буддийским монахом-летописцем, но и переводчиком, а также ревностным деятелем ойратской культуры.

Цель. Статья посвящена проблеме визуальных образов в повседневной ритуальной практике ординарных буддистов Бурятии. Актуальность изучения раритетных фотографий с буддийским сюжетом в качестве исторического и культурологического источника не вызывает сомнений, поскольку данное исследование раскрывает неизвестные аспекты в формировании идентичности бурят и роли буддизма в этом процессе. Материалом для изучения послужили коллекция редких фотографий Института монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения Российской академии наук и фоторяд ритуального комплекса «хоймор-гунгурба», собранные в ходе экспедиций 50–70-х гг. XX в. и в начале XXI в. Результаты. В ходе предварительных работ был разработан метаязык описания визуальных образов с целью выяснения механизма актуализации данного материала в буддизме в виде следующих пунктов: механизм отбора образов; культурный контекст; ритуальные и социальные цели; характер материалов; учет реакции верующих на визуальные образы. На основе сравнительного анализа двух баз данных автор устанавливает взаимосвязь между местной визуальной практикой буддистов и формированием бурятской идентичности с конца XIX в. до начала XXI в. После сравнительной реконструкции структуры визуальных образов в этой статье утверждается, что культура повседневной практики их почитания является важным аспектом в формировании местной идентичности. Наиболее интересным фактом, обнаруженным в ходе исследования, является то, что в настоящее время центральное место в фото визуальной практике буддистов бурят занимают дореволюционные образы бурятских лам. Анализ подтвердил тот факт, что кардинальное изменение механизма передачи буддийской традиции в Бурятии, социальные сдвиги, экономическая ситуация привели к трансформации вектора развития традиционной буддийской культуры бурят, приоритетом которого становятся на данный момент автокефальные формы, с сохранением своей этнической специфики.