Введение. В статье представлены результаты исследования, связанного с изучением миссионерской деятельности Русской православной церкви в странах Внутренней Азии. Цель исследования заключается в определении особенностей массового сознания через анализ институциональных религиозных структур монгольского общества, где православная миссия может быть рассмотрена как внешний фактор изменений и объект влияния. Материалы и методы. В качестве основного метода сбора первичной социологической информации используется метод интервью православных священников, монашествующих и мирян, который позволяет на основе выявления оценок и мнений очевидцев проанализировать события, связанные с процессами развития православных общин, строительства храмов и особенностей организации жизнедеятельности приходов. Использование данного метода позволило получить данные об особенностях взаимоотношений государственных и церковных структур в процессе правовой легализации православных приходов, оценить уровень взаимоотношений духовенства с российскими подданными, а также с гражданами стран Азии в течение всего исследуемого периода. Результаты. Анализ данных государственной статистики,  публикаций в СМИ по представленной проблеме позволил дополнить результаты проведенного социологического исследования и определить, что православие воспринимается как часть российской культурной модели. Сложная структура православной общины Монголии отражает непростые условия для реализации миссионерского служения. Христианство — очень заметный и растущий институт в современной Монголии, но его последователи составляют религиозное меньшинство. Православная община при этом составляет меньшинство в меньшинстве.

Введение. Статья посвящена количественному анализу содержания 
4-х томов Книги «Память. Санл». В этих томах был опубликован аннотированный список почти 34,5 тыс. воинов Красной армии, погибших и пропавших без вести в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. и большей частью призванных из Калмыцкой АССР. Целью настоящей статьи является количественный анализ сводной базы данных (созданной на основе 4-х томов Книги «Память. Санл») уроженцев Калмыкии, призванных в Вооруженные силы СССР в период войны 1941–1945 гг. Материалы и методы. В статье используется широкий спектр как общенаучных методов (синтез, сравнение, анализ и др.), так и количественных. Результаты анализа базы данных, извлеченной из указанных томов, показывают, что в книге имеется значительное количество повторов персоналий, ошибок и неточностей в сведениях, прежде всего в написании имен собственных, что потребовало внесения большого количества правок и уточнений. После внесения правок и снятия повторов оказалось, что данные томов содержат сведения о 26 458 погибших и пропавших без вести воинах, призванных из Калмыцкой АССР. Анализ их места рождения показывает, что как минимум около половины из них являлись уроженцами Калмыкии. Кроме того, среди них были уроженцы других регионов, бóльшая часть которых относилась к приграничным с Калмыкией Ростовской, Сталинградской областям и Орджоникидзевскому краю. Анализ по возрасту показал, что большинство погибших и пропавших без вести военнослужащих из Калмыкии приходится на мужчин 1910–1924 г. рождения, так как они призывались до начала войны или в первые годы войны, когда Красная армия несла тяжелейшие потери.

Введение. Статья посвящена анализу одного из экспонатов коллекции буддийских предметов из фондов Национального музея Республики Татарстан. Буддийское искусство канонично, поэтому имеются определенные сложности в определении принадлежности образцов произведений к разным региональным школам. Цель статьи — провести сопоставительный анализ буддийской статуэтки с другими буддийскими изображениями из фондов Национального музея Республики Татарстан и предложить атрибуцию этого уникального экспоната. Результаты. Анализ показал, что скульптура (инв. № КП-10367/9) из фондов музея изображает монгольского ламу. Значимым атрибутом в этой статуэтке является головной убор ламы, характерный для халхаских Джебцзун-Дамба-хутухт. Сопоставительный анализ свидетельствует о том, что статуэтка является изображением Богдо-гэгэна. Имеются основания сделать вывод, что она является ранним портретным изображением VIII Богдо-гэгэна — халхаского Джебцзун-Дамба-хутухты. 

Обряды буддистов-мирян в повседневной жизни весьма востребованы и продуктивны, так как культовые обряды, имеющие характер общественного, группового, семейного, индивидуально-бытового значения, на современном этапе отличаются своей жизнеспособностью. Цель исследования заключается в раскрытии наиболее устойчивых семейно-бытовых обрядов бурят, определении их содержания и особенностей. Традиционными методами классификации и систематизации материала выявлены устойчивые и изменчивые признаки, локальные особенности проведения семейно-бытовых обрядов отдельных этнических групп буддистов Бурятии. С использованием метода сравнительно-исторического анализа характеризуются процессы сохранности и трансформации обрядов жизненного цикла.  Использованные в статье методы наблюдения, интервью, опроса позволили дать характеристику современному состоянию религиозного сознания буддистов-мирян, выявить определенные изменения в традиционных воззрениях и обычаях бурят под влиянием исторических процессов, повлекших некоторые особенности в отправлении базовых обрядов и ритуалов. Особое внимание в статье уделено возрожденному бытовому обряду сангарил. Результаты. Полевые исследования показали, что при значительной утрате книжной традиции и отсутствии знатоков буддийских обрядов тибетского происхождения, в культовой практике остается только то, что запомнилось лучше всего без книг, без знатоков, обладающих специальными сведениями, т. е. привычное с давних пор, самое употребительное и не требующее большой богословской квалификации. В этом плане наибольшей устойчивостью в бытовых ритуалах буддистов Бурятии обладают обряды, которые теснее всего связаны с народными обычаями, связанными с удовлетворением хозяйственных и повседневных житейских потребностей, нужд верующих. Иными словами, живет то, что теснее всего связано с обыденной жизнью. Сделан вывод о том, что в общих чертах такие традиционные семейно-бытовые обряды, как обоо, сангарил, маани, похоронно-погребальный ритуал, встреча и проведение новогоднего праздника сагаалган, отправление сводных богослужений в честь сахьюсанов-покровителей для семейного благополучия, воспринимаются сейчас как народные обычаи и расцениваются как органический признак исконно бурятской национальной традиции. В настоящее время наиболее характерным явлением религиозной жизни буддистов Бурятии является не столько деятельность официального духовенства, сколько религиозные представления и верования самого населения. Наблюдения показывают, что религиозная активность верующих имеет тенденцию к возрастанию. 

Введение. В статье рассматриваются свадебные традиции дербетов Западной Монголии и калмыков-дербетов России. Выбор обусловлен тем, что до XVII в. они принадлежали к единой ойратской этнической общности, позднее — были расселены на территориях разных государств с различным этническим окружением и образом жизни. Материалы и методы. Материалами исследования послужили полевые материалы Ц.-Д. Номинханова о свадебной обрядности дербетов Западной Монголии, собранные им в 1924–1925 гг. В качестве сравнительно-сопоставительного материала были использованы описания традиционной свадебной обрядности дербетов Большедербетовского улуса Ставропольской губернии, составленные И. В. Бентковским в 1869 г., и дербетов Малодербетовского улуса Астраханской губернии, составленные И. А. Житецким в 1893 г. Проанализированы также публикации исследователей о свадебной обрядности дербетов Западной Монголии — Ц. Аюуша, Ц. Баасандоржа и А. Очира, К. В. Вяткиной, В. П. Дарбаковой.В статье применяются описательный и сравнительно-сопоставительный методы. Выводы. Рассмотренные материалы позволяют утверждать о сходстве структуры свадебного комплекса дербетов Западной Монголии и калмыков-дербетов России. Несмотря на длительное раздельное от родственных ойратских народов проживание с XVII в., калмыки сохранили исходный комплекс свадебной обрядности до XIX в. Отсутствие упоминаний или описаний того или иного обряда не дает оснований утверждать об их нехарактерности, так как в источниках сведения о свадебной обрядности калмыков-дербетов фрагментарны и разрознены. Анализ материалов Ц.-Д. Номинханова позволяет предположить, что им были выделены наиболее значимые свадебные обряды и ритуалы. В целом в свадебной обрядности дербетов прослеживаются следующие сходные черты: иносказательность, выраженная через символизм определенных ритуальных действий, использование белых платков и хадаков для оформления налаживания родственных отношений, значимость молочных продуктов и их производных как продуктов с сакральным значением, сохранение культов предков и огня, отражение матрилокальности брака в прошлом через обряды введения жениха. 

Введение. В статье рассматриваются устные рассказы о строительстве Элисты в 1950-х – начале 1960-х гг. Изучая нарративы первостроителей как источник, автор выделяет универсальные черты, присущие повествованию о повседневной жизни, чувствах и настроениях, связанных с восстановлением города, на конкретном примере повествования о строительстве Элисты. Анализ позволяет выделить универсальные черты и подчеркнуть специфику устного нарратива о строительстве: нетипичные сюжеты в рассказе о массовом жилищном строительстве, местах, связанных с архитектурой как публичных пространств, об использовании местных строительных материалов, а также планах, инициированных советским правительством. Для этой цели микроурбанизм используется как метод и как способ описания языка о городе. Материалы. Исследование основано на полевых материалах, собранных автором в 2021–2022 гг. Результаты. Изучение устных нарративов дает возможность, с одной стороны, обратить внимание на образ жизни первостроителей, их активное потребление и (ре)конструкции городского пространства, отмеченные нюансами строительства, городскими особенностями и локальным контекстом, с другой — показать, как выстраивается устный нарратив о городе в 1950–1960-х гг.: что в нем универсально для микроурбанизма, а что специфично и в чем (в каких сюжетах и темах) эта специфика проявляется. 

Введение. В статье рассматриваются коллекции раритетной христианской литературы на монгольском языке из Забайкальского края и Бурятии. Цель исследования — провести социально-археографический анализ данных собраний из фондов Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН и Забайкальского краевого краеведческого музея имени А. К. Кузнецова. Методологическим основанием исследования является так называемая «когнитивная история» с использованием отдельных положений исторической феноменологии. Предполагается, что анализ содержания коллекций позволит не только определить репертуар чтения бурят-христиан в XIX – начале XX вв., но и будет способствовать пониманию особенностей деятельности миссионеров в дореволюционной России среди монголоязычных народов. Выводы. Содержательный анализ двух коллекций показал, что в христианской миссионерской деятельности в Забайкалье имело место своеобразное сотрудничество между протестантскими и православными миссиями. Текстологическая наполняемость книжного репертуара бурят-христиан часто формировалась за счет многочисленных переводов Библии. Исследование подтвердило факт того, что на всем протяжении изучаемого периода наиболее перспективная деятельность в миссионерской работе среди монголо-бурятского населения — распространение христианства через начальное образование — не получает постоянной поддержки внутри миссий. Изучение истории коллекций продемонстрировало, что в ряде случаев буряты-буддисты с интересом относились к результатам переводческой деятельности христианских миссий и хранили в своих библиотеках переводы Библии. Российские коллекции монголоязычных христианских изданий, хранящиеся в различных учреждениях науки и культуры, в силу лингвистических и исторических обстоятельств в течение долгого времени оставались практически невостребованными с точки зрения их библиографического описания и научного изучения. Христианские книги на монгольском языке из исследуемых фондов благодаря своей территориальной принадлежности, способу производства и исторической ценности имеют все признаки уникальности. Содержательный анализ исследованных коллекций еще раз подтверждает необходимость подобных работ, способствующих выявлению целостной картины репертуара христианских изданий, непосредственно задействованных в развитии христианства в монгольской культуре. 

Введение. Произведения фольклора, зафиксированные на рубеже XIX–XX вв., хранят представления о древней картине мира калмыков, восходящие к охотничьему укладу жизни и к космогоническим знаниям. Изучение сказочно-эпического наследия, содержащего свидетельства мифо-ритуальных знаний этноса, может существенно дополнить этнографические данные. Цель статьи — дополнить реконструкцию сюжета космогонического мифа о небесной охоте и смене времен года. Материалом исследования послужили калмыцкие сказочно-эпические образцы. В работе применены структурно-семантический, структурно-типологический и сопоставительный методы. Результаты. Анализ показал очевидность связи между Саваром = медведем и Кёкеде Мергеном, что согласуется со схемой: миф о медведе-охотнике → архаическое сказание о Саваре = медведе-охотнике → сказка — о Кёкеде Мергене-охотнике. Текстовая реализация показывает, что оба персонажа восходят к мифологическому сюжету о происхождении созвездия Орион. Но с той разницей, что сюжет о Саваре = медведе-охотнике сохранился у калмыков в имплицитном виде и в большей степени раскрывается через этнографический субстрат, тогда как у других монгольских народов существуют самостоятельные мифологические сюжеты о небесном охотнике Кёкеде Мергене. Изученные мотивы о чудесном рождении героя и пути, передвижении персонажей, восходящие к медвежьим и похоронным обрядам, а также связь с небесной кобылицей дополняют ранее исследованные мотивы движения Савара по лунной дороге, побратимства с Саваром = медведем, аналогичности сна Савара спячке медведя в совокупности с запретами, связанными со способностью медведя слышать, и традицией исполнения эпоса в вечернее, ночное зимнее время года. Они составляют комплекс мотивов, восходящих к ядерному мифологическому сюжету о небесной охоте и смене времен года. Рассмотренные связи между Саваром = медведем и Кёкеде Мергеном подтверждают смену космического медведя-охотника на антропоморфного персонажа и говорят о возможном существовании архаического сюжета с персонажем Саваром = медведем-охотником, так как образ богатыря Савара калмыцкого эпоса все еще содержит его антропоморфные признаки. Возможно, богатырь Савар = медведь является переходным образом между медведем-охотником и Кёкеде Мергеном, что согласуется с имеющейся в историографии гипотезой о смене образа медведя на антропоморфного персонажа небесного охотника Кёкеде Мергена и подтверждается на сюжетно-мотивном фонде сказочно-эпического корпуса калмыков.

Введение. Статья посвящена исследованию одного из базовых концептов национальной картины мира — концепта дом. Цель исследования заключается в определении и выявлении семантических особенностей данного концепта на материале фольклорных текстов монгольских народов, в частности паремий бурят, калмыков, монголов. Методы исследования. При анализе фольклорных текстов использованы структурно-семантический, структурно-типологический методы, позволившие рассмотреть разные семантические аспекты концепта дом. Результаты. Изучение пословичного фонда бурят показало, что паремии, характеризующие данный концепт, могут быть условно разделены на две группы. В первую группу включены фольклорные тексты, которые характеризуют непосредственно общее значение слова «дом», во вторую — пословицы с дополнительным значением, который проявляется при помощи концепта дом в зависимости от различных жизненных ситуаций. В ходе исследования выявлено, что образ дома сквозь призму пословиц не только значительно расширяет свое смысловое содержание, но и характеризует особенности национальной картины мира монгольских народов, их ментальность. Анализ семантических особенностей паремий монгольских народов с компонентом гэр / дом показал, что данный концепт включает в себя достаточное количество понятий, от собственного значения как дом-жилище, домашний очаг и до метафорического переноса значения как семья, малая родина. Изучение бурятских, калмыцких и монгольских пословиц позволило не только выявить универсальность бинарной схемы «свой / чужой» в контексте культурного пространства, но и попытаться охарактеризовать традиционное мировоззрение кочевых народов через призму их хозяйственной и социокультурной деятельности. 

Введение. Статья посвящена основным лексическим и морфологическим средствам выражения пространственного понятия «близость» в монгольских языках. К лексическим средствам выражения данного значения относятся имена прилагательные, наречия и глаголы, а к морфологическим — падежные формы и послелоги. Целью исследования является описание основных языковых средств выражения понятия  «близость» в монгольских языках. Материалом исследования послужили примеры из различных словарей монгольских языков, а также текстов, входящих в национальные корпусы исследуемых языков. Результаты. Анализ представленного материала показал наличие разноуровневых языковых средств выражения понятия «близость». Все лексические и морфологические средства выражения представлены в статических и динамических локативных ситуациях. Прилагательные в атрибутивных конструкциях, пространственные наречия, глаголы, в семантике которых изначально содержится пространственное значение, широко применяются для выражения значения нахождения, движения вблизи или приближения. К примеру, значение местонахождения вблизи определенного объекта могут передавать глаголы статической локализации, а направленность движения к объекту, приближение к ориентиру — глаголы динамической локализации. Грамматическими средствами выражения являются падежные формы и послелоги, которые также употребляются в различных типах контекстов (местонахождение, направленность к ориентиру, движение нейтрального направления). Семантика послелогов, в отличие от падежных форм, довольно конкретна. Послелоги со значением «близость» представляют самую многочисленную группу в монгольских языках. Выводы. Анализ исследованного материала показал многообразие средств выражения понятия «близость» и особенности их употребления в родственных монгольских языках. Рассмотренные языковые средства выражения представляют значительный интерес для семантической типологии в целом. 

Введение. Перемены, происходившие во второй половине XIX в. в социально-экономическом положении в Российской империи, послужили развитию образования в калмыцком обществе. В начале XX в. национальная интеллигенция инициирует вопрос издания национальной газеты, участвует в подготовке учебников и словарей для калмыцких школ. Активно включается в обновленческий процесс буддийское духовенство. После долгого перерыва восстанавливаются связи с монголо-тибетским буддийским миром. Калмыцкие ламы на своих съездах вырабатывают меры к открытию буддийских учебных заведений и активизируют деятельность по изданию буддийской литературы. Цель исследования — анализ текстов на «ясном письме», изданных калмыцким духовенством в период с 1900 по 1918 гг. Результаты. Опуб­ликованные тексты по своему содержанию были предназначены для широкой массы простых верующих. Сравнительный анализ печатных изданий с текстами, которые бытовали в рукописном виде, показывает, насколько был низок уровень сохранности национальной письменной традиции в среде калмыцкого монашества. В то же время в самом калмыцком обществе продолжали иметь активное хождение рукописные книги на «ясном письме». Основу данного исследования составили тексты печатных изданий на калмыцком языке, осуществленные калмыцкими монахами в начале XX в. и хранящиеся в Российской государственной библиотеке, Российской национальной библиотеке и в научных фондах востоковедческих центров. Для сравнительного анализа использовались их самостоятельные рукописные копии из частных и научных коллекций.  

Недавно вышедшая монография посвящена дипломату, первому уполномоченному НКИД Советской России в Монголии Отто Ивановичу Макстенеку, и является результатом плодотворной работы авторитетных ученых двух стран — России и Монголии, представляющих два научных учреждения — Институт монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН и Институт истории и этнологии Монгольской академии наук.
Цитата, вынесенная в заголовок рецензии, взята из Введения монографии [Курас и др. 2022: 8]. Действительно, о первом уполномоченном НКИД РСФСР в Урге до недавнего времени было мало сведений, его имя «отсутствует в справочниках и в энциклопедиях по истории Октябрьской революции, Гражданской и в трехтомном дипломатическом словаре» [Курас и др. 2022: 8], имеются лишь краткие упоминания, подробно изложенные в рубрике «Российско-монгольская историография места и роли личности в монгольской революции 1921 г. рецензируемого издания [Курас и др. 2022: 9–35]. Авторы монографии восполнили эту лакуну, подробно раскрыли важную роль О. И. Макстенека — революционную, дипломатическую, общественную — в  контексте событий, происходивших в Монголии и Советской России в этот период. Его автобиография [Курас и др. 2022: 155–166] представлена в рубрике Приложения [Курас и др. 2022: 134–183]. В данной рубрике даны всего семь, весьма солидных, на наш взгляд, Приложений: кроме упомянутой автобиографии, мартиролог жертв политических репрессий, справка об аресте Макстенека, итоги деятельности уполномоченного Наркоминдела в Монголии О. И. Макстенека с 1 июня 1920 по март 1921 г., протокол заседания Временного революционного правительства Монголии с участием представителей РСФСР, протокол заседания президиума Малого хурала, справка о Центральном совете «Общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев». Уже одно лишь перечисление заголовков с содержательной частью всех Приложений свидетельствует, какую грандиозную и кропотливую работу провели ученые.