Данная статья посвящена истории восстановления комсомольских организаций оккупированных территорий Калмыкии после изгнания немецких и румынских захватчиков. Летом 1942 г. войска вермахта оккупировали полностью пять улусов и г. Элисту, частично ― три улуса. Значительная часть комсомольцев оказалась на оккупированной территории. Несмотря на террор гитлеровцев, многие комсомольцы Калмыкии вели борьбу с оккупантами. Вместе с тем были отмечены случаи сотрудничества комсомольцев c оккупантами. В ноябре 1942 –
январе 1943 гг. войска Красной армии изгнали оккупантов из Калмыкии. На освобожденных территориях начали восстанавливаться улусные комитеты ВЛКСМ. Для оказания помощи в эти улусы были командированы секретари, члены бюро и работники обкома комсомола. Восстановленные горком и улускомы ВЛКСМ приступили к перерегистрации комсомольцев, оставшихся на оккупированной территории, и проверке их деятельности. При этом имели место ошибки, когда из комсомола исключали комсомольцев, достойно ведших себя в оккупации. Калмыцкий обком оправдывался отсутствием установок со стороны ЦК ВЛКСМ. Одновременно с этим было осуществлено частичное восстановление народного хозяйства. Для этого были созданы комсомольско-молодежные бригады, которые за короткий срок провели большую работу в этом направлении.

В статье освещается деятельность архивных учреждений Республики Калмыкия по комплектованию и использованию документов по проблемам жертв политических репрессий, а также их публикации. Описана история выявления и передачи документов военнослужащих-калмыков, трудившихся на возведении Широковской ГЭС, в Информационный центр МВД Республики Калмыкия. Анализируется деятельность Республиканской комиссии по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий народов и граждан при Правительстве Республики Калмыкия, в том числе направленная на получение из Центрального архива Минобороны РФ копий документов, в соответствии с которыми военнослужащие-калмыки в 1944 г. были отозваны с фронтов и направлены на тыловые работы. Копии этих документов были переданы Комитету по делам архивов Республики Калмыкия.

В статье публикуется дневник, который автор вела в период работы в Советско-монгольской комплексной историко-культурной экспедиции. Работа экспедиции началась в 1969 г., в дневнике освещаются события второй половины сентября 1969 г.

В данной публикации авторы рассматривают тексты, посвященные культу богини Тары, которая почитается всеми монгольскими народами. Об этом свидетельствуют полевые материалы, собранные в 2013–2016 гг. в Убсунурском и Кобдоском аймаках Монголии. Один из религиозных текстов из личного собрания Миджид-ламы (Мижиддоржа), настоятеля Намирын хийда (сомон Умнуговь (Өмнөговь) Убсунурского аймака), является ярким тому подтверждением. В данной публикации авторы приводят текст рукописи на ойратском языке, озаглавленный «Гимн Зеленой Таре» (ойр. Noγōn Dāre ekeyin maqtāl orošiboi), в транслитерации, комментированном переводе, а также факсимиле источника. Это один из молитвенных текстов, использовавшихся в ритуале почитания богини Тары. В статье также рассматриваются сходные тексты на монгольских и тибетском языках.

В Национальном архиве Республики Калмыкия хранятся документы эпистолярного, дипломатического, административного, судебного, хозяйственного характера. Они представлены в виде официальных писем, реестров, вольных грамот, договоров, присяг, расписок, доверенностей и др. Выявление и введение в научный оборот письменных памятников всегда интересно для исследователей как обретение нового материала, дающего импульс для научных изысканий. В этой связи актуальным является исследование выявленного нами в Национальном архиве Республики Калмыкия официального документа 1822 г., составленного калмыцким письмом того времени. Цель данной статьи ― введение в научный оборот официального документа, отражающего калмыцкое судопроизводство XIX в. Впервые осуществлены транслитерация данного старописьменного текста, переложение его на современный калмыцкий язык. Также впервые публикуется перевод того времени, осуществленный русским протоколистом. Текст на калмыцком языке также предоставляет лингвистам языковой материал для изучения истории калмыцкого языка.

В данной работе рассматриваются прилагательные со значением «длинный» и «короткий» в бурятском языке и словаре. Анализ показывает, что прилагательных, определяющих значение предметов в горизонтальной ориентации, меньше, чем прилагательных со значением предмета в вертикальной ориентации. При этом прилагательные, выражающие вертикальную направленность (оодон и охор), отличаются эксклюзивными сочетаемостными характеристиками. Прилагательное оодон употребляется при характеристике предмета, свисающего вниз: хвост, полы одежды, края штанин, оружие, носимое на плече и т. д., а охор употребляется при определении вертикального предмета, направленного вверх: трава, скала и т. п. Доминантные прилагательные в синонимических рядах в обеих ориентациях совпадают и несут характер общих определений качества или признака предмета (ута и богони). Для более четкого понимания особенностей данных прилагательных нами оставлены за рамками изобразительные, стилистически нагруженные прилагательные, поскольку они часто носят оценочный характер, а не выступают в прямой функции определения предмета. Единственный образец прилагательного с оттенком оценочности унжагар ‘длинный’, присущий для горизонтальной и вертикальной ориентации, рассмотрен в нашей работе. Он определяет предметы, тянущиеся в перспективе или как свисающие вниз, так и направленные вверх. Из проанализированных прилагательных в обоих синонимических рядах богони и оодон ‘короткий’ не употребляются в переносном значении, тогда как ута и охор проявляют активность в этой функции. Этот факт, по всей видимости, говорит о том, что они употребляются в своей прямой, утилитарной функции ― определение физических параметров предмета, используемого в практике, хозяйственной деятельности. Иная картина проявляется в случае со словом охор, который, употребляясь со словами ухаан, бодол, наһан, выступает в переносном значении (охор ухаан ‘недалекий ум’, охор һанаан ‘недальновидность’, охор наһан ‘короткая жизнь / короткий век’). Некоторые из этих прилагательных участвуют в образовании сложных составных существительных и прилагательных, например: ута хоншоор ‘выпь’, охор һүүл ‘копчик’, оодон буу ‘карабин’, оодон тэргэ ‘одноосная телега’, оодон үмдэн ‘шорты’ и т. д. Различение синонимов в вертикальной ориентации в бурятском (и других монгольских языках) требует более полного анализа на основе их этимологии, а в лексикографической практике ― сопровождение их семантизирующими пояснениями.

В данной публикации автор рассматривает этимологию идиомы (не) хухры-мухры, которая по форме полностью отвечает так называемым парным словам, широко распространенным в тюркских, монгольских и некоторых финно-угорских языках. Поисками этимологии этой идиомы занималось не одно поколение исследователей. Выявленный комплекс признаков, связанных с выражением (не) хухры-мухры, позволяет предположить, что оно восходит к монгольским языкам и может быть одним из самых ранних монгольских заимствований в русском языке.

В статье на материале аудиозаписей 1960–1970-х гг. из Научного архива КалмНЦ РАН анализируются предания о путешествии паломника Джиджетена в Тибет. Для сравнительного анализа текстов преданий о гелюнге Джиджетене привлечены пять вариантов разновременных записей от калмыцких сказителей. В результате проведенного анализа выявлены совпадения и типические места (10 позиций), заключающиеся в имени путешественника, указании цели и места паломничества, в количестве паломников, в персонаже, с которым они встречаются в пути, в средстве передвижения паломников, в описании буддийского храма, во времени, которое Джиджетен провел в храме. Во всех вариантах текста также присутствуют эпизоды: 1) угощение аракой, 2) необычайно быстрое перемещение (после ночевки паломники продолжают путь, а Джиджетен, которого Белый старец оставляет у себя еще на некоторое время с ночевкой, прибывает к месту назначения раньше всех). Несмотря на разное время записи от различных информантов, во всех пяти вариантах сюжетно-повествовательная основа сохранилась во времени ― как в вербальной передаче, так и в композиционной последовательности. Предания, записанные учеными-фольклористами в 1960–1970‑е гг., свидетельствуют о том, что буддизм в Калмыкии продолжал развиваться благодаря активным связям с Тибетом.

В статье рассматривается поэтика заглавий книг калмыцких поэтов 1920–1930-х гг., не ставшая до сих пор объектом и предметом исследований. Заглавия поэтических книг калмыцких авторов отразили новую эпоху в историко-литературном, идейно-художественном, проблемно-тематическом, социокультурном аспектах. Становление советской калмыцкой литературы на данном этапе демонстрирует приобщение многих поэтов к методу социалистического реализма, к идеологии и политике советского государства, выраженное в духе времени в поэтике книг.

В статье рассматривается семантика флористического образа «красный тюльпан» в имагологическом аспекте, выделяется символическое прочтение фитонима «красный тюльпан» и сопутствующих ему мотивов: мотив памяти, реинкарнации на примере английских переводов. Материалом исследования является произведение Михаила Хонинова «Стану красным тюльпаном» (1973 г.) в переводах американского поэта К. Коупланда и монгольской переводчицы В. Цогмаа. Каждый из переводчиков вносит определенные дополнения, согласно восточным и западным реалиям картины мира.