В статье освещаются представления калмыков о сакральности места, на котором в 1761 г. была совершена кремация калмыцкого хана Дондук-Даши (народное имя Бальватин-хан), и о магических свойствах урочища, которому приписываются свойства излечивать скот при эпизоотиях. 

Предметом исследования в статье является семантика головы барана в свадебной обрядности калмыков. В традиционном свадебном комплексе посредством головы барана совершается подношение различным покровителям, предкам и солнцу, дарующим достаток и хорошую жизнь. Обрядовые действия с выбрасыванием бараньей головы через дымоход у тюрко-монгольских народов были направлены на испрашивание благополучной жизни для молодоженов в будущем, чадородия, освящение очага жилища. В культурных традициях считалось, что баран имеет «солнечную» природу, обладает ее очищающей, защитной и плодоносящей силой. 
В исследовании применяются сравнительно-сопоставительный, проблемный методы. Кроме того, применяется семиотический подход при рассмотрении отдельных элементов обрядов и их интерпретации. Сделаны выводы, что обозначение солярного символа маслом на лбу невесты у калмыков в настоящее время коррелируется с представлением о «солнечной природе» барана, его жертвенном предназначении в обрядах подношения, перерождения и испрашивания покровительства, обрядовой «замене» человека. Подношение бараньей головы с надрезами представителям старшего поколения было связано с культом предков и с понятием «открытия» сакральных каналов для достижения наилучшего контакта через ритуальные действия.

В данной статье авторы анализируют собранные Улюмджи Душановичем Душаном (1892–1974) в 1920–1930-е гг. среди калмыков материалы, представляющие собой ценный фольклорный и этнографический источник. Врач по образованию и один из первых в Калмыкии, кто получил классическое европейское медицинское образование, он интересовался традиционной культурой народа в разных ее аспектах. Во-первых, его привлекала калмыцкая культура как сумма традиционных знаний о мире и человеке, во-вторых, он в силу профессионального долга не мог не обращать внимания на те черты традиционного быта калмыков, которые требовали вмешательства в виде социалистического преобразования быта и традиционного менталитета.
Сегодня мы имеем возможность вновь обратиться к наследию У. Д. Душана благодаря публикации его работ (2016 г.), в которых, наряду с ценнейшими этнографическими описаниями по материальной и духовной культуре калмыков, их добуддийскими религиозными представлениями, содержатся характеристики отдельных фольклорных жанров, изложения повествовательных текстов и довольно многочисленные образцы афористических жанров калмыцкого фольклора.

40–60-е годы ХХ в. в истории многонациональной советской фольклористики — время, когда по очереди сменяли друг друга две тенденции: то безудержная идеализация памятников народного эпоса, то их вульгарно-социологическое истолкование, нередко приводившее к их полному исключению из числа великих памятников мирового эпического наследия.
Усилиями научной общественности страны, поддержанными партийными и государственными органами, был проведен ряд научных конференций фольклористов, восстановивших справедливость в оценке эпических памятников. Республиканские научно-исследовательские институты в сотрудничестве с Институтом мировой литературы опубликовали 20 эпических памятников, достойно представляющих богатейшее эпическое наследие разных народов СССР. В статье кратко воссоздана история подготовки и публикации томов академической серии, посвященных герои­ческому эпосу калмыцкого (эпос «Джангар») и бурятского (эпос «Гэсэр») народов.

В данной публикации автор приводит один из многочисленных списков известного обрядового текста «Xara kele», хранящийся в коллекции известного калмыцкого буддийского священнослужителя О. М. Дорджиева (Тугмюд-гавджи). Формальные его характеристики позволяют датировать текст первой половиной или началом XX в. Привлекает карандашная запись на последней странице, указывающая на имя того, кто этот текст смотрел, использовал в ритуале, именуемом «Отрезание „черного“ языка». Согласно этой записи, имя этого гелюнга — геше Агван Табдан. Автор отмечает, что так подписывал свои заметки, послания-письма один из тех калмыцких гелюнгов, которые получили религиозное образование, но в силу объективных причин были вынуждены снять с себя религиозный сан и перейти в статус мирянина. Удивителен тот факт, что данная рукопись оказалась в составе Фонда–15 (Фонда О. М. Дорджиева), а не в Фонде–8, в которой имеются довольно обширная коллекция Э. Б. Убушиева. 
Факт установления имени священнослужителя по записи, сделанной им после рецитации текста, с одной стороны, указывает на имя одного священнослужителя, с другой — проливает свет на жизнь и деятельность многих других гелюнгов, которые и в условиях проводившейся политики атеизации не переставали осуществлять отдельные обряды, тем самым поддерживая своих соотечественников и сохраняя традиционный обряд, имеющий древнее происхождение.

Данная статья содержит в приложении частичный перевод небольшой справочной брошюры, составленной Центром изучения тибетских наук в Китае для сводной версии сборника буддийского канона — Кагьюра, под названием «Светоч, рассеивающий тьму неведения, — объяснение сводной версии Кагьюра». Информация, содержащаяся в первом разделе брошюры, о времени и обстоятельствах создания восьми основных ксилографических изданий Кагьюра, а также описание входящих в них разделов и иллюстративного материала представляют несомненный интерес для тибетологов и монголоведов.

В статье рассматривается монгольская тема в творчестве калмыцкого писателя Михаила Хонинова. Автобиографический аспект в лирике поэ­та обусловлен армейской службой в Забайкальском военном округе на границе с Монголией в 1939–1941 гг., воспоминаниями о том периоде. Его стихи конца 1930-х, 1960-х, 1970-х гг. передают темы дружбы двух стран и народов, военной и братской помощи Советского Союза Монголии в истории революции, войн, строительства социализма, освоения космоса. Прошлое, настоящее и будущее объединяют сюжеты монгольской темы в лирике М. Хонинова. Взаимные переводы калмыцких и монгольских поэтов демонстрируют литературные связи родственных культур. 

В статье вводится в научный оборот документ из Национального архива Республики Калмыкия, представляющий собой решение суда Зарго — совещательного органа при правителе Калмыцкого ханства, который был наделен административно-судебными полномочиями. В нем содержится информация о границах сезонных кочевий между калмыцкими владельцами (нойонами) в 1765 г. Документ свидетельствует о довольно обширной территории, которую в тот период занимали калмыки под свои кочевья. Этот источник изучался историками, опиравшимися в большей степени на его перевод, выполненный в XVIII в. Но он, как и многие другие документы, не известен исследователям калмыцкого языка. Текст, написанный национальным вертикальным письмом, является ценным источником для изучения лексического состава и грамматического строя калмыцкого языка XVIII в. 

Данная работа посвящена выявлению особенностей лексической сочетаемости имен прилагательных, обозначающих нравственные качества человека, а также апробирование некоторых словарных статей данной лексической группы. Несмотря на имеющиеся работы, в которых освещаются имена прилагательные, в калмыковедении отсутствуют исследования, посвященные описанию прилагательных, характеризующих нравственные черты характера. Автором отобраны прилагательные, определяющие нравственные качества и сочетающиеся со словами заң ‘характер, нрав’; седкл ‘мысль, дума’; санан ‘мысль, дума, размышления’.

В статье рассматривается тематическая группа «Наименования посуды и кухонной утвари» в аспекте создания Толкового словаря калмыцкого героического эпоса «Джангар» (ТСД). Выявлены некоторые особенности и дифференциальные признаки наименований посуды и кухонной утвари, подробно рассмотрены лексемы хәәсн ‘котел’, ааһ ‘чаша; чашка, пиала’, шанһ ‘половник’ и приведены образцы словарных статей ТСД в сокращенном варианте, в которых указанные лексемы являются заголовочными словами.
Наименования посуды и кухонной утвари весьма скудно представлены в эпосе «Джангар». По-видимому, это связано с кочевым образом жизни ойратов — предков калмыков, который требовал минимализма, в том числе и в быту. 
В текстах эпоса отсутствует подробное описание наименований посуды и кухонной утвари. Чтобы восполнить недостающие дифференциальные признаки при составлении дефиниций, исполнители ТСД обращаются к лексикографическим, этнографическим и другим источникам для уточнения значения того или иного слова.

В статье рассмотрено употребление причастий на материале разновременных записей калмыцкого героического эпоса «Джангар». В грамматическом строе монгольских языков причастия занимают особое положение. Они выражают в различных позициях либо процессы, либо процессный атрибут, либо исполнителя действия. Это есть основное отличие причастий от всех остальных глагольных форм. Материал эпоса «Джангар» наглядно показывает разнообразие системы причастий калмыцкого языка. Атрибутивные формы глагола помогают описать более сложные картины событий/ситуаций, придают описываемым картинам динамику, являясь яркими выразительными средствами.  

В статье приводится краткий прямой алфавитный полексемный частотный словарь словоформ монгольского языка — список, содержащий 454 словоформы. Подсчёт частотности словоформ вёлся на материале Генерального корпуса современного монгольского языка. В настоящая работа опирается на те же принципы квантитативной монголистики, что и книга [Крылов 2014]. Однако наиболее оригинальной особенностью данного словаря является наличие в нём особой категориально-семантической разметки, ориентированной на задачи семантической типологии языков мира. Она рассчитана на потенциальную типологическую сопоставимость данного словаря с аналогично построенными словарями других языков мира. В настоящей работе приводятся базовые 454 словоформы современного монгольского языка, весьма употребительные в ГКМЯ-1а: абсолютная частотность в ГКМЯ превышает 255, а относительная — соответственно 220 ipm. Словарь словоформ представлен в виде таблицы, упорядоченной по параметру прямого алфавитного порядка лексем.