История повседневности в современной отечественной историо­графии, в особенности повседневности крестьянства, занимает особое место. В течение длительного времени крестьянство составляло большинство населения страны, в том числе на Юге России. В настоящей статье ставится задача исследовать социальный протест крестьян национальных автономий Юга России в 1920–1930-е гг.

На архивном материале исследуются история развития и начало деятельности Хошеутовской партийной организации. Установлено, что в 1918 г. в Хошеутовском улусе проживало несколько граждан, организационно связанных с Калмбазаринской ячейкой и Астраханским укомом РКП(б). Среди них ― секретарь аймачного исполкома Хошеутовского улуса, а затем начальник улусной милиции Г. К. Колпачков. Организация по социальному составу большей частью была рабоче-крестьянской, а в качественном отношении ― весьма слабой. 
Делается вывод о том, что формирование Хошеутовской партийной организации создавало условия для решения задач, стоявших на тот период перед большевиками в улусе: возрождение народного хозяйства, ликвидация неграмотности, организация советского строительства, профсоюзного и молодежного движения, усиление партийно-воспитательной работы, увеличение численности коммунистов, подготовка партийных кадров. В то же время в характеристике деятельности Хошеутовской организации ВКП(б) отмечались и недостатки в работе. К ним относились: слабость в руководстве низовыми ячейками ВКП(б), профсоюзными, комсомольскими организациями, недостаточно эффективное руководство работой крестьянских обществ взаимопомощи. 

Цель исследования ― рассмотреть роль актов конституционного значения в системе управления одной из российских автономий ― Калмыкии ― в 1920–1935 гг., когда регион имел статус автономной области. В отличие от автономных республик автономные области не принимали свои конституции и законодательство, однако их жизнедеятельность регулировалась, кроме законов, постановлений центральной власти (РСФСР), также внутренними документами, среди которых важнейшую роль играли акты конституционного значения, определявшие статус автономных областей, систему и полномочия их органов государственной власти, вопросы самоопределения народов, территорию и границы автономий и др. Хотя конституционное законодательство РСФСР в начале советского периода допускало принятие в отношении каждой автономной области собственного Положения об автономии, практически ни в одной из них по разным причинам оно не было принято. В Калмыкии подобные документы, как и в других автономных областях, носили разрозненный характер, что в определенной мере затрудняет определение актов конституционного значения. По мнению автора, актами конституционного значения выступали, по сути, несколько отдельных нормативных постановлений, которые в совокупности с федеральными составляли неконсолидированную своеобразную «малую конституцию» региона.

Статья посвящена исследованию примет монгольских народов, дается их определение, выделяются основные виды их типологизации. Традиционная народная культура обладает такой важной функцией, как прогностическое действие, которое обычно строится на преднамеренном знании, а в некоторых случаях ― на интерпретации получаемых извне знаков или явлений, которые требуют толкования. Подобного рода знаки могут быть «добрыми» или «дурными», их интерпретация и толкование зависит от человека и традиционной культуры. 
Традиционная народная культура обладает необходимым набором инструментов для истолкования положительных или негативных сигналов и знаков, которые были накоплены и выработаны этносом на протяжении многих тысячелетий. 
Цель статьи заключается в исследовании примет монгольских народов, бытующих в малых формах и являющихся отголосками древних архаичных представлений об устройстве мира. В работе рассматриваются приметы, прогностический характер которых связан с животными, птицами, насекомыми и основывается на их поведении, внешнем виде или встрече с ними.
Приметы передают устойчивые формы образного мышления и модели поведения носителей культуры, а в культурологическом аспекте наиболее адекватно и максимально широко охватывают и отображают этнолингвистическую картину мира. 

Публикация посвящена проблематике изучения окраинных территорий России, развивавшейся в общественной мысли пореформенной эпохи. Подобное изучение стало реакцией российского общества на быстрый процесс исчезновения так называемых внутренних окраин ― регионов российского Востока, сохранивших со времени вхождения в состав государства известную автономию и своеобразие хозяйственно-бытового уклада. Ниже представлен фрагмент труда К. И. Костенкова «Статистическо-хозяйственное описание калмыцкой степи Астраханской губернии» (СПб., 1868), со времени выхода вошедшего в классику калмыковедения. Публикуемый фрагмент четвёртой главы книги содержит характеристику скотоводства ― основной отрасли традиционного калмыцкого общества. Данный фрагмент является в книге ключевым: он даёт представление о подходах и методологии, складывавшихся тогда в отечественной науке в сфере как историко-этнологических, так и социологических исследований, затрагивавших сельское хозяйство страны как основу традиционной культуры в целом.

Согласно археологическим данным, социальный статус женщин в скифском обществе был ниже, чем у мужчин. Вывод о подчиненном положении женщины в скифском обществе, тем не менее, не может быть признан окончательным в связи с наличием противоречащих этому фактов из некоторых женских погребений. Среди них имеются равные престижным мужским курганным погребениям по следующим критериям: они были основными в кургане или сопровождались захоронениями коней, или находились на основной меридиональной линии с основным погребением в кургане, или они были ритуально нарушены в ходе выполнения постпогребальных обрядов. Наиболее показательным является погребение пожилой женщины из Мелитопольского кургана.
В традиционных кочевых обществах, особенно не подвергшихся мусульманской религии, было принято с древних времен, что женщина получала равные мужчинам права после достижения ею преклонного возраста или определенного этапа жизненного цикла.

Нартиада ― эпический памятник духовной культуры целого ряда народов Кавказа, различающихся по своему генезису, историческим судьбам, языку, традиционной культуре, ― абхазов, адыгов, балкарцев и карачаевцев, осетин, ингушей и чеченцев, кумыков, сванов, рачинцев, хевсуров ― на протяжении многих столетий передается из поколения в поколение.
Со второй половины XIX в. началась активная фиксация, публикация и исследование нартского эпоса в авторитетных центральных и кавказских научных изданиях. К началу ХХ в. был собран и опубликован огромный по объему и замечательный по своим художественным достоинствам материал по всем версиям нартского эпоса.
Сопоставление «Нартиады» с эпическими памятниками других народов, типологически сходными с нартским эпосом (русскими былинами, западноевропейскими эпосами, иранским, монгольским, армянским, карело-финским эпосом, богатырскими поэмами тюрко-монгольских народов) поможет выявить в нем и специфически-самобытное, и общее с другими эпическими традициями на разных уровнях.

История записи, публикации и исследования калмыцкого эпоса «Джангар» насчитывает более двух столетий. Особое внимание отечественные эпосоведы уделяли поискам архивных материалов, содержащих сведения о записях, а также тексты отдельных глав эпоса. Одной из актуальных задач отечественного эпосоведения является проблема рукописного бытования «Джангара», которая возникает уже с момента первой публикации его текста. Известные факты дают основание говорить о том, что в письменной литературе калмыков к началу XIX в. существовали рукописные списки отдельных песен эпоса. Однако сведений о распространении таких рукописей в книжной традиции нет. Одним из выявленных материалов последнего времени стал отчет Н. О. Очирова, составленный им в 1908 г. сразу же после записи девяти песен у калмыцкого джангарчи Ээлян Овла. Обнаруженный материал, несмотря на свой небольшой объем, содержит интересную для исследователей информацию, раскрывающую грани сказительской традиции замечательного калмыцкого рапсода.

Попытки представить историческое развитие народной поэзии предпринимали и до А. Н. Веселовского, но только ему удалось разработать теорию истории эпоса и систематизировать общие знания по этой проблеме. Идеи Веселовского до сих пор сохраняют свою актуальность, а его гипотезы находят подтверждения в том числе и в изучении монгольского героического эпоса.

В статье рассматриваются ранние стихи калмыцкого поэта Михаила Хонинова, до сих пор не ставшие объектом исследования. Его лирика 1939–1941 гг. отразила стиль и язык эпохи в жанровом, проблемно-тематическом, социокультурном аспектах. Темы новой жизни, грядущей войны, искусства, любви передавали отношение молодого поэта к современности, а также отличались лексикой своего времени. 12 стихотворений М. Хонинова соединили в себе традицию национальной версификации и новый взгляд автора на действительность. 

В статье на материале художественной литературы, фольклорных и газетно-публицистических источников, материалов научных исследований рассматриваются структурно-грамматические особенности употребления сравнительной частицы -шң. Иллюстративный материал извлечен из Национального корпуса калмыцкого языка с помощью специализированной программы TextAnalyzer. Основной задачей статьи является корпусное изучение сравнительной частицы -шң. В работе приводится частотность употребления данной частицы с именными и глагольными частями речи, а также наречиями.